Жизненный путь штурмана эскадрильи 860-го бомбардировочного авиаполка майора Лапшова Фёдора Васильевича.
Пролог
Прошлое столетие было богато множеством быстро меняющихся эпохальных событий, свидетелем и участником многих из них был Фёдор Васильевич Лапшов. Он родился 16 июня 1910 года в деревне Чемизовка (ныне Лапшово) Саратовской Губернии. Молодым комсомольцем принимал участие в коллективизации сельского хозяйства. Стал невольным свидетелем голода в Украине зимой 33-го. Окончил Киевское артиллерийское училище и Военную школу морских лётчиков в г. Ейске. В начале 40-х находился в качестве военного эксперта в Китае, тренировал китайских лётчиков, планировал перации против японской оккупационной армии и и участвовал в них. По возвращении на Родину, столкнулся лицом к лицу с аппаратом НКВД. Сражался на фронтах Великой Отечественной войны в должности штурмана 860-го бомбардировочного авиационного полка. Летал на американских бомбардировщиках “Бостон”, дважды был сбит, получил тяжёлые ранения. Закончил войну в звании майора на территории Польши в апреле 1945 года. Освобождал Украину, Молдавию, Румынию, Болгарию, Югославию и Польшу. Награждён орденами Великой Отечественной войны двух степеней, Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, медалью За Боевые Заслуги, Китайской Шестиконечной Золотой Звездой и наградным оружием от Болгарских партизан. После демобилизации продолжил летать в гражданской авиации.
Детство
Фёдор родился одиннадцатым ребёнком в семье Василия и Марии Лапшовых, где кроме него были сёстры Варвара, Анастасия, Евдокия, Александра, Матрёна, Екатерина и братья Андриан, Афанасий, Василий и Иван. Отец и мать занимались тяжёлым крестьянским трудом. Мать, будучи очень религиозной, не раз ходила пешком на богомолье в Иерусалим и Киев, умерла в 1924 году предположительно от неудачной операции по удалению аппендицита.
Детство проходило как у большинства других крестьянских детей того времени. Носили лапти, по весне становились на ходули, чтобы ноги не промокали на раскисших дорогах. Зимой катались на санках и бегали смотреть, как дерутся на кулачках на Масленицу с соседним селом чемизовские парни. Особо преуспевали в этом старшие братья, равных которым в кулачных боях не было.
С большой теплотой Фёдор вспоминает о столетнем дедушке Спире (Спиридон Алексеевич Лапшов), который будучи умельцем на все руки, внедрял свои технические новшества на мельнице, любил детей, и они всегда к нему тянулись.
Семья придерживаласьтрадиционных крестьянских устоев. На ужин ставили на середину стола большой горшок с кислыми щами, и все по кругу ели из него деревянными ложками. Отец следил за тем, чтобы всё было по справедливости, а если кто вне очереди брал больший кусок мяса, то получал деревянной ложкой по лбу.
Федя с детства был озорником, забирался в сад к соседям, как-то выстрелил из ружья в икону (что было величайшим грехом), в горнице, где были посиделки молодёжи, рассыпал нюхательный табак. Отец частенько воспитывал меньшого вожжами.
Федя с детства был озорником, забирался в сад к соседям, как-то выстрелил из ружья в икону (что было величайшим грехом), в горнице, где были посиделки молодёжи, рассыпал нюхательный табак. Отец частенько воспитывал меньшого вожжами.
Когда Фёдор подрос, пошёл в местную церковно-приходскую школу. Из учебы запомнилось больше всего зубрение Закона Божьего, длинная указка учителя и наказание в виде стояния в углу комнаты перед классом на коленях на рассыпаном горохе.
С 1914 года братья Афанасий и Андриан воевали на фронтах Первой Мировой войны. Запомнилось, как всем селом встречали братьев, вернувшихся с войны. Андриан был ранен, выходя из окружения. Афанасий дослужился до старшего унтер-офицера, грудь его украшали три Георгиевских креста.
В мае 1919 года Афанасий и позднее Василий призваны в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА). Афанасия назначили на должность политрука 5-го Приволжского полка в составе 5-й армии, а позже на должность командира и комиссара 10-го особого отряда в составе 35-й стрелковой дивизии этой же армии. Принимал участие в боевых действиях на Восточном фронте против войск под командованием адмирала А. В. Колчака.
По возвращении с фронтов Гражданской войны Афанасий берёт на себя опеку над младшим братом, считает, что Феде необходимо получить образование и специальность. В сентябре 1922 года он забирает 12 летнего Федю с собой в Иркутск и устраивает его на учёбу воспитанником 43-й Иркутской конвойной роты. Учёбу в Иркутске Федя заканчивает в июле 1925 года. После Афанасий забрал Фёдора к себе в Красноярск во время обучения на курсах “Выстрел”.
С июля 1925 по май 1929 года учится на слесаря в профессионально-техническом училище города Кузнецка Саратовской области. Время учёбы пришлось на разгар НЭПА — новой экономической политики 20-х, представлявшей собой определённые экономические свободы при политическом контроле партии. Частное предпринимательство стремительно развивалось. Базары и лавки были забиты товарами. Продукты завозились с разных мест России. В изобилии были и астраханские арбузы, тульские пряники и связки с бубликами. Но денег на на все эти соблазны катастрофически не хватало. Жили с другом. Приходилось изловчатся. Повесили объявление, что здесь стригут и бреют. Зашёл дед, остригли. Дед сказал, что им в артели баранов остригать, а не людей. Решили продать старое расстрелянное ружьё. Выстрелили из него с ближнего расстояния в ворота, дробь легла кучно. Понесли ружьё на базар. Нашли мужика, который был не прочь его купить. Чтобы проверить кучность боя, поставили его на большое расстояние от ворот, а сами обвели круг вокруг застрявшей дроби от предыдущего выстрела. Мужик выстрелил в круг, дробь разлетелась во все стороны. Подвели его к кругу и показали кучность боя. Ружьё было продано. И таких не менее забавных историй было немало, но, несмотря на предпринимательский талант, настоящим “нэпманом” Фёдору было стать не суждено.
После окончания училища он работал у какого-то хозяина-мельника механиком дизельного двигателя. Зарабатывал зерно-хлеб, отец Василий Николаевич был этим доволен.
Фёдор Васильевич умел рассказывать обо всём этом весело, непринуждённо за праздничным столом (а таких праздников было немало) с богатой мимикой на лице. Без преувеличения за столом он был в центре внимания.
Председатель
В 20-х годах основной экспортной отраслью страны является сельское хозяйство. Сложившаяся система мелких частных хозяйств не позволяла эффективно наращивать производство и изымать ресурсы из отрасли, необходимые для создания военно-промышленного комплекса. Хотя руководство страны сходилось в том, что частное хозяйство в деревне необходимо ликвидировать, существовали разногласия по методам и срокам проведения коллективизации.
Окончательное решение о коллективизации сельского хозяйства было принято на XV съезде ВКП(б) в 1927 года. Первый этап пришёлся на 1929—1930 г. Подразумевалось создание колхозов и ликвидация “кулачества”, самой активной и успешной части крестьянства. Использование наёмной рабочей силы являлось одним из признаков, определяющих кулаков.
Ставка была сделана на молодёжь, чьими руками предполагалось воплотить в жизнь план партии. Тысячи комсомольцев были посланы для этого в деревни. Среди них был и 19-летний Фёдор Лапшов. В октябре 1929 он был направлен на двухмесячные краевые комсомольские курсы в г. Куйбышев, Средне-Волжский край. На курсах ему объясняли задачи, цели и методы коллективизации.
В ноябре 1929 г. Фёдор назначен председателем сельсовета в деревне Шелоклейка, а с августа 1930 г. по май 1931 г. деревни Малая Пестровка Пестровского района Средне-Волжского края. В июле 1931 года принят Ноколо-Пестровским РК ВКП(б) в ряды Всесоюзной Коммунистической партии большевиков — ВКП(б).
Фёдор проводит разъяснительную работу среди населения, создает колхозное хозяйство, налаживает управление, борется с кулачеством, удивляет местных старушек звуками установленного им первого в деревне детекторного приёмника. “Фёдор никак чертей на провода посадил”,- ползли слухи по селу.
В доверенной ему деревне было много зажиточных свиноводческих хозяйств, которые не спешили вступать в колхоз. На этой почве неоднократно возникали конфликты.
Он вспоминал, как однажды, возвращаясь домой после работы поздно ночью, краем глаза увидел тени подкарауливающих его за углом избы людей: “Удар поленом. Успел отвернуть голову. Попали по спине. Резкая боль, но на ногах удержался. Отскочил в сторону, уходя от ударов. Скатился на обочину дороги. Выхватил наган. Пару выстрелов на предупреждение. Тени исчезли. Кажется, узнал одного из нападающих.”
Ситуация накалялась. Без помощи из района уже было не обойтись. Контрреволюционные элементы подлежали высылке в Сибирь.
Ссылке подлежали и местные жители, которые имели зажиточных родственников. Среди них была и Лидия, молодая женщина с дочкой, муж которой был богатым заводчиком, которого репрессировали после революции. Угроза репрессий нависла и над Лидией. Спасти её могло только чудо или брак с Фёдором. Лидия была намного старше. Вопреки воли отца они женятся. Со временем у них родились три сына, Владимир, Борис и Анатолий, но их брак не выдержал испытания временем. Лидия проживёт долгую жизнь, будет заботливой матерью и оставит о себе добрую память.
Коллективизация коснулась и семьи Лапшовых. Приходили описывать имущество. Воздержались от репрессий только потому, что два брата Афанасий и Фёдор служили в Красной Армии. Во дворе Лапшовых, а он был большой и мощённый камнем, содержался колхозный скот, а в доме размещались конюхи. Сами Лапшовы переехали до этого в Новосибирскую область на озеро Чаны. Позднее семья Андриана с отцом Василием Николаевичем переехала в Украину, где пережила страшный голод.
Артшкола
В мае 1931 г. в качестве поощрения за успехи, достигнутые в коллективизации, Фёдор Лапшов направляется комсомольской организацией на учёбу в Киевское артиллерийское училище. На учёбу он отправился вместе со своим конём, который следовал за ним в том же поезде.
Училище было основано императором Александром II в 1914 году как Николаевское артиллерийское училище. На момент поступления Фёдора называлось Киевская артиллерийская школа. Позднее было переименовано в Первое Киевское артиллерийское училище им. П. П. Лебедева (1-е КАУ). Подготовку в нем прошло немало талантливых командиров, сражавшихся на фронтах Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн.
1-е Киевское готовило командиров для артиллерии на конной тяге. Поэтому кавалерийская подготовка там ничем не отличалась от кавалерийских училищ. Курсанты отрабатывали технику традиционных кавалерийских атак с шашками наголо, сдавали нормативы по рубке шашками лозы, установленной на пути следования конницы.
Физическая подготовка требовала большой выносливости и закалки. На турнике крутили “солнце”. На утренней пробежке бегали к Днепру и купались в холодной воде вплоть до ноября месяца. Многие курсанты, особенно те, кто был родом из тёплых мест, не выдерживали.
Учёба тоже требовала колоссальных усилий. После церковно-приходской и профтех-школы, точные науки, в частности геометрия, без которой в артиллерии не обойтись, давались с трудом. Приходилось дополнительно учиться по ночам в туалете, это было единственное место, где ночью горел свет.
Приказ спасти коней
Зима 1933 года выдалась на редкость морозной и снежной. Полевой подготовки было по минимуму. Пределы артиллерийского училища с декабря месяца практически не покидали, за исключением тех случаев, когда приходилось нести наряд по охране пороховых складов на Лысой горе в г. Киеве. Кони были размещены на зимних конюшнях под Киевом. Там на зимовке находился и его конь, по которому за пару месяцев он уже успел соскучиться.
В конце января поступает приказ об отправке курсантов за пределы Киева для охраны конюшен. Прошёл слух, что местное население якобы может забить коней на мясо.
Так описывал происходящее Фёдор Васильевич в своих воспоминаниях: «Места назначения были распределены между курсантами третьей батареи, по одному на деревню. Меня направили в одну из деревень Обуховского района Киевской области. Ехали старой Обуховской дорогой, которая пролегала возле Лысой горы. На выезде из Киева обратил внимание на заградотряд ГПУ, перекрывавший дорогу в двух направлениях. Странно. Что происходит? Проверили документы у водителя грузовика и офицера сопровождения. После небольшой задержки машину пропустили. Внимание привлекали люди на обочинах дороги, которые выглядели как недвижимые тени на белом снегу. И откуда столько людей взялось в это время? Деревня, в которую я был отквартирован была одной из первых на пути следования. Пробыть я там должен был три дня. Потом пересменка. Остановиться должен был у председателя колхоза. Добрались до деревни. На улице ни души. Белые хаты мазанки слились с сугробами. Беру вещмешок с сухим пайком на три дня и отпускаю машину. Ведь им ещё долго ехать, а на дворе уже сумерки. Нашёл хату председателя. Стучу в дверь. Никто не открывает. Странно, ведь через заледенелое окно пробивается тусклый свет. Открываю дверь. Захожу в хату. “Разрешите войти”, — говорю по-военному. “Проходь сынку”, — раздаётся приглушенный голос. Снимаю шапку, захожу в комнату, освещённую тусклым светом керосиновой лампы. За столом сидит мужчина и читает Кобзарь (Т. Г. Шевченко). Бледное лицо, руки и ноги его были опухшими, каких-то неестественных размеров. “Я к вам откомандирован коней проконтролировать. Как кони, живы-здоровы?”. “Та яки там кони, сынку, тут бы людей врятуваты”. “А что случилось?” — спрашиваю я. Председатель рассказал о неплохом урожае прошлого года. Как сдавали зерно перевыполняя план. Но по неведомым причинам нормативы по сдаче зерна колхозу повысили. В сентябре забрали всё колхозное. Потом пошли по домам, пока не вымели всё, что было у людей. Ходили по хатам, искали по чердакам и погребам, забирая последнее. Коней пришлось забить ещё в декабре, но это людей не спасло. Живых в деревне почти никого не осталось. А те, кто остался, опухшие от голода по хатам сидят, сил ходить нет. Соседка вот который день похоронить ребёнка не может. На следующий день за мной приехала машина. Я уезжал, оставив остатки сухпайка председателю. Перед этим помог похоронить в промёрзшей земле годовалого ребёнка соседки, которая оказалась совсем молодой девушкой. Смена была не нужна. Нас всех отозвали в место расположения. Такая же ситуация была и в других сёлах. В Киев ехали долго и молча. Теперь стала понятна функция заградотрядов, которые не пропускали в Киев голодных людей из деревень”.
В голову Фёдору лезли мысли: как так, спасать коней? А люди как же? В начале1920-х годов он был свидетелем голода после Гражданской войны. На фоне всех лишений и испытаний ему больше всего запомнились белые булочки, которыми кормили их, голодных детей. Благодаря этому были спасены тысячи жизней. Руководство страны бросило тогда на борьбу с голодом значительные ресурсы. Были также задействованы международные организации. Что поменялось в стране за без малого 10 лет?
Жертвы голода 1932-1933 годов в Украине исчислялись миллионами. Фёдор Васильевич тогда ещё не подозревал, что в эту страшную зиму в г. Павлограде, Днепропетровской области от голода умрут старший брат Андриан, его жена и сын Николай. В конце 20-х Андриан преуспел в развитии животноводческого бизнеса. Спасаясь от коллективизации, он с семьёй уехал на озеро Чаны Новосибирской области, а оттуда с отцом Василием Николаевичем в Украину. Отец потом вернулся с выжившими детьми Андриана обратно на родину в д. Чемизовку.
O причинах произошедшего Фёдор ещё тогда не догадывался. Свою деятельность на должности председателя колхоза он закончил до начала “горячей фазы” коллективизации 1932-34-х годов, приведшей к гибели миллионов. Для Фёдора Васильевича всё станет на свои места спустя 20 с лишним лет после ХХ Съезда партии, “Хрущевской оттепели”, увидевших тогда свет публикаций и многочисленных рассказов очевидцев.
Затяжной прыжок
В начале 30-х стремительно развиваются Военно-Воздушные Силы (ВВС) РККА. Кадровым ресурсом для отрасли становятся эксперты из других родов войск. После окончания Киевской артиллерийской школы в октябре 1934 года Фёдор по спецнабору был отобран на дальнейшую подготовку в Военную школу лётчиков в г. Ейск. В личном деле он также параллельно числится слушателем войсковой части 2150 Северо-кавказского военного округа.
Свою историю училище вело от офицерской школы морской авиации, созданой в Петрограде в 1915 году. В период революции и Гражданской войны школа не раз меняла свою дислокацию. А в 1931 году была передислоцирована из Севастополя в Ейск. В то время она называлась «Военная школа морских лётчиков и лётнабов морской и сухопутной авиации имени Сталина».
Училище готовило кадры для морской, истребительной и истребительно-бомбардировочной авиации. Фёдор являлся слушателем по специальности лётчик-наблюдатель.
Учёба включала теоретическую и учебно-лётную подготовку с использованием бипланов У-2 и Р-1, истребителей И-15 и самолётов амфибий МБР-2.
Тренировки навыков навигации на максимальных высотах до 7000 метров отрабатывали в барокамере. Давление понижали до тех пор, пока первый из курсантов не терял сознание или заданная высота и продолжительность моделируемого полёта не была достигнута.
Особое внимание Фёдор уделял овладению парашютной техникой. В начале 30-х годов парашютный спорт стремительно развивается. Парашюты к тому времени уже спасли жизнь многим лётчикам.
Особенно ему запомнился первый прыжок. Прыжки выполнялись из многоместного самолёта с высоты около 1500 метров. Парашют необходимо было раскрыть методом выдёргивания кольца на счёт и-раз, и-два, и-три после покидания кабины.
Он вспоминает: “День был весенний, солнечный. Загрузились. Самолёт набрал высоту по спирали вокруг аэродрома. Команда на выброс. Прыгаю. Невесомость. Шум ветра в ушах через шлем. Лицо треплет холод воздушного потока. Считаю до трёх. Дёргаю правой рукой кольцо. Ещё дёргаю. Без результата. Заклинило, что ли? Зелёный квадрат аэродрома неуклонно увеличивается в размере. Рву что есть сил. Без результата. Земля уже рукой подать. Изо всех сил одновременно рву кольцо правой и ударяю левой рукой. Вырвал. Звук раскрывающегося парашюта. До земли осталось метров 100. Живём. Приземление, как учили. Сбегаются друзья: “Федя, жив?”. Подбежал и инструктор: “Кто дал разрешение на затяжной прыжок, твою мать? Трое суток ареста”.
Впоследствии выяснилось, что солдат, складывавший парашют, по ошибке поставил на кольцо крепкую шёлковую нить. Тогда Фёдор ещё не догадывался, что опыт прыжков с малых высот неоднократно спасёт ему жизнь.
Если завтра война
С декабря 1935 по февраль 1936 года лейтенант Ф. В. Лапшов проходит службу как лётчик-наблюдатель в части 1085 соединения 2412. С февраля 1936 по май 1938 года — начальник оперативного отдела части 1085. С мая по октябрь 1938 года — старший лейтенант, начальник вооружения части, (Белорусский военный округ). С октября 1938 по май 1941 года — флагман-штурман авиаэскадрильи 8-го скоростного бомбардировочного авиаполка (Орловский военный округ).
Служил в разных местах включая Узбекистан. Там он сильно заболел лёгкими (курил). Узбек-лекарь прогревал его спину на солнце, пропуская лучи через какие-то стёкла. Возможно, от этого он выздоровел. Курить он бросил уже после войны буквально за один день, узнав от врачей что его могут не допустить к полётам.
Его эскадрилья располагалась в Литве после ввода в страны Прибалтики войск РККА в 1940 году. С началом войны именно эти части, базирующиеся вблизи западной границы СССР, понесли самые большие потери. Большинство его боевых товарищей погибло.
Правительственная спецкомандировка
В сентябре 1931 года Квантунская группировка войск Японии оккупирует Манчжурию выходя на дальневосточные границы СССР. Происходит ряд пограничных конфликтов и боевых столкновений, наиболее значимые у озера Хасан в 1938 г. и на Халхин-Голе в 1939 г. В июле 1937 года Япония начинает прямое вторжение в Китай. Опасаясь конфликта с Японией, СССР был заинтересован в связывании и изматывании Японских сил в этой войне, помогая Китаю.
В октябре 1937 г. начал действовать “воздушный мост” Алма-Ата — Ланьчжоу -Ханькоу. По нему в Китай были переправлены первые две эскадрильи скоростных бомбардировщиков СБ и истребителей И-16. В Китай, на помощь в войне с Японией, отправляли советских летчиков высокого класса. Они участвовали во многочисленных воздушных сражениях и наземных операциях, хорошо задокументированных в военной литературе.
13 апреля 1941 г. Советское руководство подписывает пакт о ненападении с Японией, официально прекращает поставки оружия Китаю и отзывает военных советников и лётчиков. Но помощь продолжает поступать как правительству Китайской Республики во главе с Чан Кай-ши, так и в провинцию Синьцзян.
Синьцзян получал самолеты, оборудование для авиации, пулеметы, артиллерийские мастерские и прочую военную технику и имущество. СССР также открыл летные школы для подготовки китайских пилотов.
В начале 1941 г. Ф. В. Лапшов был вызван в штаб полка, где ему сообщили, что он отобран в качестве добровольца для выполнения важного правительственного задания. Место, цели и задачи не огласили.
Вскоре он был направлен на подготовительные курсы в Москву при Академии Жуковского. Проходил интенсивную лётную подготовку, а также курсы китайского языка.
В мае 1941 был дан приказ на выдвижение. Место пребывания было засекречено как спецкомандировка. Должность — штурман особой авиационной группы. Форма без опознавательных знаков.
Руководил Советской миссией в Китае с 1940 по 1942 годы Чуйков Василий Иванович. Он занимал должность военного атташе и главного военного советника при Чан Кай-ши, который был в то время главнокомандующим всех китайских вооруженных сил. Стояла труднейшая задача: необходимо было удержать в стране единый фронт в борьбе с японцами между правительством Чан Кай-ши, региональным правительством Синьцзяна и коммунистами Мао Цзэдуна.
Фёдор Лапшов неоднократно присутствовал при общении Чуйкова с командным составом Советского контингента войск, где тот разъяснял политическую обстановку, причины отступления Китайской армии и стоявшие перед ними задачи. Были встречи в составе Советской делегации и с самим Чан Кай-ши и его женой Сун Мэй-лин, которая была министром авиации в его правительстве.
Приходилось летать в горах Алтая, Тянь-Шаня, Синьцзяна и Тибета на максимально допустимых для самолетов СБ высотах без кислородного оборудования. Выполнял задания в долинах Янцзы, бомбил Японские базы на Тайване. Будучи штурманом высокого класса, он умело выводил бомбардировщики на цель и ни разу не был сбит. На самолёты были нанесены звезды Китайской Республики правительства Чан Кай-ши.
Работали в тяжелых условиях. Карты были неточные. Полагались на компас и рельефы местности. Единственный надежный ориентир — дороги и реки. Погодные условия часто менялись. Летом изнурительная жара. Зимой жуткий холод. Аэродромы были сложные, полевые, некоторые со множеством воронок, наскоро засыпанных после бомбёжек.
В 1942 г. происходят ожесточённые бои местного значения в небе и на земле. Китайцы ставили целью измотать Японскую армию. Из-за сокращения поставок оружия из Советского Союза и захвата японцами Бирмы, стала ощущаться острая нехватка боеприпасов.
Ф. В. Лапшов занимается подготовкой китайских лётчиков в восточной провинции Синьцзян. Аэродромное обеспечение порой приходилось налаживать с элементами импровизации. Из-за нехватки штатных авиабомб, освоили изготовление корпусов бомб из отожженной глины. Глиняные бомбы использовались для тренировочных бомбометаний.
Отдалённые провинции Китая представляли из себя экзотическую смесь феодального устройства с многочисленными торговцами, пешими рикшами, узкими улочками, жуткой бедностью низших слоёв и экстравагантностью и богатством правителей. Для русского человека необычно было всё: звуки, запахи, еда и нравы.
Традиции оставались без изменений на протяжении столетий. На улицах можно было встретить парней с выбритой головой и длинной косой на затылке и молодых девочек, чьи ступни ног были закованы в туфли-колодки якобы для придания им формы. Это мучительная процедура приводила в конечном итоге к инвалидности, невозможности свободно передвигаться.
Самолёты обслуживались местными механиками, которые могли выполнять лишь самые простые операции. Многое проходилось делать самому. Зачастую был свидетелем того, как два механика не могли подвесить достаточно-легкие бомбы в бомбовые отсеки его самолёта. У них просто не хватало сил, так как их дневное довольствие состояло всего из пары чашек риса. Лапшов распорядился, чтобы его механикам стали давать мясо.
В горах Синьцзяна водилось много живности, но по сложившимся традициям, добывать её местные жители не умели или не имели на это права. Изредка, в свободное от полетов время, удавалось охотиться. Охотником он был бывалым. Адъютант сбивался с ног, помогая выносить туши кабанов по крутым склонам горных ущелий.
У Фёдора Васильевича Лапшова в Китае был высокий статус и должность. По Китайским документам он проходит как “начальник летчиков”. Был у него и личный адъютант.
Приходилось встречаться с американскими и английскими лётчиками, базирующимися на аэродромах в западных провинциях. Им платили золотом за каждый боевой вылет. Довольствие, выплачиваемое советским лётчикам, было несравнимо меньше.
Ключевым моментом в боевых действиях для него стало участие в планировании и осуществлении операции по выводу из окружения одной из коалиционных Армий Китайской Республики. Проводили разведывательные полёты, выявляли цели, проделывали проходы на сильно пересеченной местности для отхода. Армию выводили методом просачивания.
Был удостоен высокой и редкой награды Синьцзянской (Xinjiang) Провинции — Почётной Золотой Звезды, которая была присвоена Лапшову — командиру лётчиков — 12 апреля 1942 года. В наградном документе указывается что награда присвоена Губернатором Синьцзянской провинции Шэн Си-Цэй, который управлял провинцией с 1933 до 1944 годы. Также указано, что героические действия были совершены в сражениях, имевших место на протяжении 1941-42 годов. Фёдор Васильевич неоднократно вспоминал, что орден ему вручал лично Чан Кай-ши, а армия в выводе из окружения, в которой он принимал участие, была под командованием Мао Цзэдуна.
Новости с Западного фронта
Советские лётчики находящиеся в Китае с нетерпением и тревогой ждали сводок с Западного фронта. Из-за режима военной цензуры, точная информация о положении на фронтах поступала нерегулярно, но критичность ситуации была очевидна.
С июля 1942 по февраль 1943 года развернулась Сталинградская битва — одно из важнейших сражений Второй мировой войны. Эта победа после череды поражений 1941—1942 годов положила начало “коренному перелому” в войне. По количеству убитых и раненых, Сталинградская битва стала одной из самых кровавых в истории человечества. Тяжёлым известием для Фёдора было сообщение о том, что в боях под Сталинградом в 1942 году погиб его 39-летний брат Иван. Имея бронь, он добровольцем пошёл на фронт.
Одним из самых трагических эпизодов Второй моровой войны стали бои под Ржевом. 5 января 1942 года был отдан приказ за неделю освободить Ржев, от фашистов. Выполнить его удалось лишь через 14 месяцев. По разным данным, потери РККА в операциях на относительно узкой дуге, опоясывающей Ржев с января 1942 года по март 1943 года составили около полумиллиона человек. Тяжелее всего приходилось пехоте, которая наступала на Ржев по полям, которые хорошо просматривались и простреливались немцами, а в спину им смотрели стволы заградотрядов. Солдаты называли их “долинами смерти”. Брат Василий воевал под Ржевом в 3233-м полку. Его воспоминания о Ржевской операции:
“Зима. Выгрузили из ж-д. состава. Деревня сожжена, кое-где дома. Штабеля убитых, окоченевшие трупы. Голодно, солдаты отрубали от убитых лошадей куски, их варили и ели. Наступление, высыпали нас на снежное поле. Наши пехотинцы…, их расстреливают со всех сторон из миномётов, пулемётов, хорошо окопавшиеся в лесной опушке немцы. Установил пулемёт, едва начал стрелять, как по нему ударили из миномётов, пулемёт разбит, заряжающий убит. С прибытием следующего эшелона всё повторилось…”
У Василия было ранение в ногу в апреле 1942 г. под деревней Кочетовка, удалось выжить, но перед глазами стояла картина, когда немцы из соседнего лесочка добивали раненых солдат. По выздоровлении, снова на фронте. Прошёл всю войну.
Афанасий на фронте с первых дней войны. Командовал 109-м стрелковым полком до сентября 1941 года, после чего был назначен командиром 259-й стрелковой дивизии. В 1942 году был заместителем командующего 4-й армией. Воевал на Ленинградском и Волховском фронтах. С апреля 1943 года командовал 16-м гвардейским стрелковым корпусом в звании генерал-майора.
Фёдор Васильевич неоднократно подаёт рапорты об отправке его на западный фронт. И вот в мае 1943 года он вновь на Родине. По началу его переводят в ПВО Приволжского военного округа в г. Куйбышев. В это время он пребывает в звании подполковника.
Встреча двух братьев на Курской дуге
По возвращении из Китая, получив разрешение на краткосрочный отпуск, Фёдор отправляется к брату Афанасию на фронт.
Летом 1943 года основные события на фронте разворачивались в районе Курского стратегического плацдарма (дуги), с которого открывалось направление на “Юг” с последующим освобождением Левобережной Украины.
Войска 16-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерал-майора Афанасия Васильевича Лапшова упорно держали оборону, переходя в контрнаступления на участке Курской дуги в Ульяновском районе Калужской области.
Вот, что Фёдор рассказывал об этой встрече в интервью газете “Путь Ленина” No 41 от 1962 года: „Автомашина, на которой ехали на фронт, резко затормозила и остановилась. Это было вызвано тем, что А. В. Лапшов проводил учение с молодыми бойцами, пришедшими на пополнение корпуса. Солдаты стреляли боевыми патронами, учились самоокапыванию. Стрельба прекратилась. Въехали в деревню Избищево, Ульяновского района Калужской области. У полуразрушенной церкви стояла изба, покосившаяся на бок, в ней размещался штаб гвардейского корпуса. В доме стояли несколько телефонов, заваленный бумагами и схемами простой стол и сколоченный из нестроганых досок топчан”.
После продолжительной беседы Фёдор спросил брата, где он отдыхает, тот ответил, что работает и отдыхает после боёв в этой же избе. От сильного напряжения и бессонных ночей, глаза брата были воспалены, веки припухшие. Тумбочка в штабе заставлена солдатскими котелками. На вопрос о том, где он ест и кто готовит пищу, Афанасий ответил, что берёт пищу с солдатской кухни. В быту Афанасий был очень нетребовательным, даже посылки, передаваемые ему трудовыми коллективами, он никогда не раскрывал, а приказывал делить их между солдатами. Со многими из них он познакомил брата. Познакомил он Фёдора и с французскими лётчиками из полка “Нормандия”, которые прикрывали его корпус с воздуха.
По просьбе Афанасия солдаты растопили баню “по чёрному”, которая была устроена прямо в блиндаже. Обогрев осуществлялся от костра, расположенного в центре помещения под кучей раскалённых камней. Проветрив блиндаж, солдаты поддали парку выплеснув пару котелков воды на раскалённые камни.
Попарившись, сели за стол. Приглашены были и близкие боевые товарищи Афанасия. Старшие офицеры, генералы. После “фронтовых сто грам” пели песни. Одна из них: “Ревела буря, гром гремел…”. Затянули и любимую песню Фёдора Васильевича:-
“Выхожу один я на дорогу
Сквозь туман кремнистый путь лежит
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит…”.
Он в этой партии был, как всегда, ведущим баритоном.
Оставшись вдвоём, братья долго-долго говорили о событиях минувших лет, прошедших с их последней встречи, а поговорить было о чём. Афанасий рассказывал о начале войны, о Волховском и Ленинградском фронтах, об огромных потерях и их причинах.
Рассказал он и о том, как после возвращения из Испании, когда он командовал 109-м стрелковым полком в Одесском военном округе, в 1939 году на него было заведено дело, как на врага народа. Поводов нашли предостаточно: старший Унтер-офицер царской армии, три Георгиевских креста, жена испанка, а также то, что он на все события имел своё мнение и не боялся его высказывать. Поводом для начала репрессий стало самоубийство солдата в его полку. Кольцо вокруг него стремительно сужалось. Спасло Афанасия Васильевича тогда прямое вмешательство, на тот момент, комбрига Родиона Яковлевича Малинoвского, который знал его по службе, также как и он прошёл Первую мировую и Гражданские войны и воевал в Испании.
Афанасий предложил Фёдору подать рапорт с просьбой о переводе служить в его корпус. Говорил: “Я буду воевать на земле, а ты в воздухе”.
Братья провели вместе два с небольшим дня. Глядя на брата, Фёдор не мог знать, что это будет их последняя встреча. Через каких-то пару недель Афанасия не станет. Командир 16-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майор, Герой Советского Союза Афанасий Васильевич Лапшов погиб 14 июля 1943 под селом Медынцево. Был посмертно награждён орденом Ленина. В его честь его родная деревня была переименована в “Лапшово”.
Японский шпион
По возвращении в штаб Приволжского военного округа Фёдор Васильевич подаёт рапорт с просьбой о переводе его в 16-й гвардейский стрелковый корпус. Но ему, как бывшему за рубежом, похоже не доверяли, тем более что он хотел быть на Курской дуге, где в то время решалась судьба летней кампании 1943 года. Вскоре Фёдор Васильевич был вызван в Особый отдел НКВД. Там показали материалы о его пребывании в командировке. Задавали много вопросов. Потом на стол положили папку с собранным на него за время пребывания в Китае “характеристиками”.
Картина складывалась неоднозначная. На фоне положительных характеристик от боевых товарищей, был ряд и такого плана, что не туда посмотрел, не то, мол, говорил, не с тем общался. Задавали вопросы о целях недавней поездки на фронт. В результате выдвинули подозрение, что он является японским шпионом.
После многочисленных проверок подозрение в шпионаже было снято, но вместо получения очередного звания, он был разжалован. На Западный фронт Ф. В. Лапшов отправился в звании лейтенанта. В “рубашке родился”, думал он, но осадок остался на всю жизнь.
„Эта банда хотела из меня японского шпиона сделать”, — коротко отвечал Фёдор Васильевич, когда об этом далеком событии заходил разговор.
860-й бомбардировочный авиационный полк
В июне 1943 года Ф. В. Лапшов зачисляется штурманом эскадрильи в 860-й бомбардировочный авиационный полк. Полк был сформирован в г. Кировабаде Азербайджанской ССР в апреле 1942 года, состоял из двух эскадрилий и входил в состав 221-й бомбардировочной авиационной дивизии. С 1942 года полк получал новые американские бомбардировщики Douglas A20B «Бостон-3». По зачислению в полк, Ф. В. Лапшов перегонял «Бостоны» из Ирана, полученные из США по Транс иранскому маршруту по программе Ленд-лиз.
Весной-летом 1943 г. дивизия действовала на Центральном фронте. После отражения немецкого наступления 15 июля 1943 года Центральный фронт перешёл в контрнаступление, с тем чтобы во взаимодействии с войсками Брянского и Западного фронтов разгромить Орловскую группировку вермахта. По накалу боевых действий август 1943 года выдался особо горячим. Орловская стратегическая наступательная операция была в полном разгаре.
На рассвете 5 августа 1943 года эскадрилья Лапшова вылетела на очередное боевое задание по нанесению бомбовых ударов по резервам противника. На подходах к цели их интенсивно обстреляла зенитная артиллерия, но поставленная задача была выполнена.
При отходе от цели на эскадрилью напали немецкие истребители. Отходя, эскадрилья и истребители поддержки вели тяжёлый воздушный бой с противником. Непрерывно работал пулемёт стрелка-радиста. Уже пересекли линию фронта. Интенсивность воздушного боя не уменьшалась. Пули прошивали хвост и крылья машины, но значимых повреждений “Бостону” пока не наносили. И тут раздался оглушительный взрыв от прямого попадания авиационных снарядов истребителя противника. “Бостон” резко потерял управление и загорелся.
Лапшов был тяжело контужен, но сумел вместе с экипажем покинуть горящий “Бостон” с парашютом. Уже находясь в воздухе с раскрытым парашютом, он был атакован вражеским истребителем, но пули прошли мимо. После непродолжительного пребывания в госпитале лейтенант Лапшов снова в строю.
Вылет на разведку
Полк занимался не только бомбардировкой военной техники и живой силы противника, но и производил разведку армейского и войскового тылов. Лапшов принимает активное участие в одиночных разведывательных полётах. Его “Бостон” был оснащён оборудованием для аэрофотосъёмки. Летать приходилось в сложных условиях на низких высотах. Один из таких вылетов ему особо запомнился.
”Разведывательный полёт проходил ранним утром лета 1943 года. В небе была переменная облачность. Пробили уровень облаков. Шли на бреющем полёте, облетая лесопосадки в заданном районе в поисках скопления немецкой техники. Внезапно из-за облаков на нас вышла пара немецких “фокеров” (Fw 190A). Заметили поздно. Расстояние между нами было предельно короткое. Один из истребителей зашёл в хвост, а другой поравнялся с “Бостоном”, давая сигнал крыльями: “следуй за мной”. Ситуация была безнадёжная. Выжить в воздушном бою против двух “фокеров” было практически невозможно. Но о посадке на их аэродром мыслей не было. Экипаж замер в ожидании команды. В доли секунды даю команды стрелку-радисту, расположенному в хвостовой части “Бостона”, открыть огонь на поражение, а пилоту направить самолёт на солнце с максимальным форсажем и набором высоты. После серии пулемётных очередей из сдвоенного пулемёта, Fw 190A, который заходил с хвоста, задымил. Пустой “Бостон” с рёвом стремительно набирал высоту. Стрелок вёл непрерывный огонь по нападающему истребителю. Пилот выжимал из моторов последние ресурсы. Солнце ослепляло не только экипаж, но также атакующий Fw 190A. По достижению нами пороговой высоты, он существенно отстал и прекратил преследование”.
За умелые действия экипаж был представлен к правительственным наградам.
Станция Синельниково
21 сентября 1943 года советские войска в ходе Донбасской операции освободили большой железнодорожный узел — станцию Синельниково Днепропетровской области от немецких войск. Эскадрилья Лапшова бомбила железнодорожный узел. После освобождения лётчиков разместили по домам в городе.
Лётчики шутили что Фёдор Васильевич у них вроде ангела-хранителя. Плохим знаком было, если он по какой-то причине не участвовал в боевом вылете. Также все знали, что Фёдора всегда сопровождала в боевых вылетах его охотничья собака спаниель по кличке Тарваль. Собака была необычайно умная, по команде приносила ему разные вещи, в частности знала, что если хозяин собирается на вылет, надо принести унты.
Лапшов, которому на тот момент уже присвоили звание капитана, с экипажем остановился в доме пожилой учительницы. Хозяйка старалась всячески поддерживать лётчиков после боевых вылетов и в один вечер она организовала выступление самодеятельности, на который пригласила своих бывших учениц. Девушки пели и играли на музыкальных инструментах.
На вечер была приглашена и лучшая ученица школы Косогубова Антонина, симпатичная девушка с кучерявыми волосами. Завязался разговор. Нина рассказала, что закончила Днепропетровский Государственный Университет по специальности химик. Диплом получила уже в начале войны, когда бесконечные вереницы эшелонов с эвакуирующимися предприятиями шли на восток.
Семья Нины эвакуироваться не успела. Со слезами на глазах провожали отступающих красноармейцев осенью 1941 года. Пришли немцы. В доме Косогубовых остановились офицеры Вермахта. Семья перебралась жить в летнюю кухню. Немецкие кадровые офицеры были разные. Один даже сообщал им в общих чертах о ситуации на фронте, показывая руками расширяющееся кольцо вокруг Москвы, мол, не волнуйтесь, город не сдали.
Освобождения ждали на протяжении долгих двух лет, переживая все тяготы оккупации. Оккупационные власти проводили облавы для отправки на принудительные работы в Германию. Однажды во время облавы Нину с младшей сестрой Лидой поймали и вместе с другими посадили в сарай перед отправкой в Германию. К счастью, ночью партизаны взорвали электростанцию, после чего началась паника. Девочкам удалось убежать, разбив окно.
За несколько дней до прихода наших железнодорожники передали, что на станцию прибывает эшелон с карательным отрядом СС, который отличался особой жестокостью. Семья успела убежать ночью через кукурузные поля в дальнее село. После освобождения по дороге домой погибает отец, подорвавшись на заложенной отступающими немцами мине. Как-будто судьбе этого было мало, по возвращении нашли свой дом сожжённым до тла.
Фёдор использовал любую возможность чтобы встретиться с Ниной. Она познакомила его с сёстрами, братом и мамой Анной Дмитриевной, которая была родом из города Тулы, закончила там гимназию еще до революции.
Вскоре экипаж Лапшова был перебазирован на другой аэродром в южном направлении. Завертелись боевые будни, но Нину забыть он не мог. С нетерпением ждал полевой почты с письмами от нее.
Битва за Днепр
С конца августа 1943 г. полк участвовал в операции по освобождению Левобережной Украины и битвы за Днепр. Ожесточенные бои развернулись в районе Днепрогэса и Запорожья.
Запорожская фронтовая наступательная операция советских войск проводилась силами левого крыла Юго-Западного фронта в ходе битвы за Днепр с целью ликвидации запорожского плацдарма немцев и освобождения города Запорожье. Хорошо подготовленный в инженерном отношении запорожский плацдарм обороняла 1-я танковая армия группы армий “Юг” под командованием генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна.
Пути отступления противнику через Днепр были отрезаны, но разведка докладывала, что многокилометровые колонны автомашин, повозок и пехоты противника продолжают ночью отходить за Днепр, однако места переправы обнаружить не удавалось.
Капитан Лапшов получил приказ исследовать район предполагаемой переправы. Все понимали, что задание будет не из лёгких. Вылетели затемно. На рассвете достигли левого берега Днепра. Сделали разворот и пошли на бреющем полёте, следуя руслу Днепра. Полёт продолжался около получаса, внезапно начался беспокоящий огонь зенитных батарей противника, но места переправы не было видно. Как вдруг, сквозь отблески утреннего солнца, в чёрной воде Днепра показалась еле заметная полоса, напоминающая дорожку. Откуда эта дорожка посередине реки? “Бостон” сделал разворот и на минимальной высоте под огнём противника ещё раз пролетел над этим местом.
Аэрофотосъёмка подтвердила доклад лётчиков, было обнаружено место подтапливаемой понтонной переправы. Понтоны использовались ночью и подтапливались днём для аэромаскировки.
Экипаж Лапшова получил задачу вывести авиагруппу на цель. Операция по уничтожению переправы была успешно проведена. За блестяще выполненное особо-важное стратегическое задание экипаж Лапшова был удостоен правительственных наград, а сам капитан Лапшов был представлен к звезде Героя Советского Союза, но высокую награду так и не вручили, так как вскоре после этих событий по причине плохого взаимодействия с быстронаступающими войсками эскадрилья произвела бомбометание по ложным координатам. Ограничились орденом Красного Знамени.
На Юго-Запад
При освобождении Правобережной Украины летчики в составе 3-го Украинского фронта принимали участие в Никопольско-Криворожской операции, действовали на Херсонском и Одесском направлениях. Последовательно приняв участие в Березнеговато-Снигирёвской и Одесской операциях, они завершили освобождение юга Украины, освободили значительную часть Молдавии и продвинулись до Днестра. В августе 1944 года 3-й Украинский фронт участвовал в Ясско-Кишинёвской стратегической операции, в результате которой была освобождена вся Молдавская ССР. Дальше путь лежал на Румынию и Болгарию.
Братушки
8 сентября 1944 года войска 3-го Украинского Фронта вступили на территорию Болгарии и к концу месяца освободили её. 860-й бомбардировочный авиаполк в составе 17-й воздушной армии участвовал в освобождении Болгарии, нанося бомбовые удары по позициям врага. Полк базировался в г. Пловдив.
Лётчики тесно взаимодействовали с Болгарскими партизанами. Партизанские отряды атаковали находившиеся в Болгарии подразделения Вермахта, разрушали железные дороги и другие военные коммуникации, вели бои с подразделениями болгарской полиции и жандармерии, занимались диверсионной деятельностью. Разведывательные группы передавали сведения о численности и расположении германских войск в Болгарии, военных объектах.
На память о боевой дружбе командир партизанского соединения наградил Фёдора Васильевича именным пистолетом. “Бери, другарь”, — говорил плотный, невысокого роста болгарин, — наша дружба — на века”.
Об этой встрече напоминают фотографии семейного альбома, на котором экипаж Лапшова запечатлён вместе с партизанами и боевыми товарищами после полета с ними на “Бостоне” (г. Пловдив, сентябрь 1944г).
Ночной вылет
Болгария являлась плацдармом для дальнейшего наступления на Балканы. Особенно запомнилась операция по ночной бомбардировке Греческого порта Салоники в сентябре 1944. Немецкая группировка под угрозой перекрытия путей её отступления советской армией, вступившей на территорию Болгарии, уже в сентябре начала отвод своих войск из Греции. В порту Салоники скопилось большое количество техники противника, ожидающей погрузки на корабли.
Из воспоминаний: “Эскадрилья вылетала в лунную ночь с аэродрома базирования в Болгарии. Тёмный силуэт земли сменился отражением воды. Какое-то время шли над морем. Потом показалась бухта. Виднелись силуэты стоящих в ней кораблей. Это была бухта Салоники. Сам город был затемнён светомаскировкой. Заходили с высоты метров 2500. Внезапно небо озарилось сотнями разрывов зенитных снарядов. Тарваль тревожно заметался по кабине. Истребители сопровождения вступили в бой с атакующими их “мессершмитами”. Ночное небо прошивали очереди трассирующих пуль. Не замолкал звук пулемета стрелка-радиста пытавшегося уничтожить приближающиеся к их “Бостону” “мессершмиты”. Несмотря на плотный огонь противника, бомбометание было проведено по заданным целям. Поставленная задача была выполнена.”
Спустя
много лет после окончания войны, воспоминание об этом бое описывал стрелок
радист в своем письме к Лапшову: “Фёдор Васильевич, а помнишь ли ты, как мы
заходили над ночным Салоники…”. Этот стрелок-радист был одним из немногих,
кто остался в живых из его боевых товарищей по эскадрильи после войны.
Боевой вылет № 90
В лётной книжке Фёдора Васильевича под 90-м боевым вылетом есть короткая запись: задание не выполнено, самолёт сорвался в штопор. Это был его последний боевой вылет.
В октябре 1944 г. 221-я бомбардировочная Бахмачская ордена Суворова авиационная дивизия оказывала эффективную поддержку наступавшим войскам 1-го Белорусского фронта в Польше. 860-й бомбардировочный авиационный полк наносил удары по артиллерии и пехоте противника в районе Варшавы. Гитлеровцы оказывали упорное сопротивление.
Из воспоминаний: “В тот октябрьский день 1944 г. по времени мы уже были на подходе к цели. Это подтвердил внезапный зенитный огонь противника. Небо окрасилось дымом разрывающихся снарядов. Разрываясь примерно на одном уровне с самолетами, они оставляли маленькие облачка. Огонь зенитной артиллерии был очень плотным, но пока что разрывы не приносили вреда самолетам. Эскадрилья шла к цели, готовясь к бомбометанию. И вдруг самолет подбросило вверх, потом он провалился вниз. Оглушающий звук разрыва снаряда где-то под фюзеляжем “Бостона”. Удар в ноги. Осколками тяжело ранен пилот и стрелок радист. Один мотор вышел из строя и дымит. Управление самолётом частично потеряно. Сбрасываем бомбы по батареям противника. Пытаемся развернуться. Разворот удаётся, идем на восток. Очень важно дотянуть до своих. Обжигающая боль в ноге усиливается. Связь со стрелкам-радистом потеряна. Продолжаем полёт, но стремительно теряем высоту. Пилот очень тяжело ранен, но держит курс. Дотянуть бы до аэродрома. Но земля уже близко. Меховые унты наполняются теплой кровью, но боли не чувствую. Уже хорошо видны позиции артиллерии. Вроде наши. Дотянули. “Фёдор Васильевич, прыгай”, — раздаётся голос пилота. Земля уже совсем близка. Вспомнился тот затяжной прыжок в Ейской школе лётчиков. Уже хорошо видны верхушки елей. “Федя, прыгай, — раздаётся голос пилота, — я посажу, прыгай”. На долю секунды ловлю печальный взгляд Тарваля, который как будто прощается со мной навсегда. Открываю колпак, выдергиваю двумя руками пробитую осколками ногу, вываливаюсь из кабины, выдергиваю кольцо парашюта. До земли метров 100. Частичное раскрытие парашюта. Скорость падения гасится медленно. Сильный удар о землю, к счастью, по касательной. Приземление на склон глубокого оврага. Хруст веток. Наступила оглушающая тишина. Шевелю пальцами. Вроде жив. Сильная боль в спине. Лежу без движения. Потянулись длинные минуты неизвестности. И вдруг голоса приближающихся польских ребятишек. Кричу по-русски, что свой. Через какое-то время приезжает машина с санитарами.”
В госпитале щипцами без наркоза вытаскивают осколки из раненой ноги. Хорошая новость: кость не перебита. Плотные американские зимние унты задержали осколки.
Тело остаётся без движения. От удара об землю сильно повреждён позвоночник в верхней части. Прогнозы нехорошие. На протяжении нескольких месяцев Лапшов прикован к постели. Но сила духа и желание жить берут своё. Постепенно почувствовал ноги. Шаг за шагом учился заново ходить. На восстановление ушло долгих полгода.
Уже в госпитале он узнал, что был единственным из экипажа, кто выжил в этом бою.
Как напоминание о том последнем бое остался отломившийся от удара об землю луч китайской Золотой звезды, которая была у него на груди.
“Если бы я летал не на Американском Бостоне, то точно бы не выжил в тех ситуациях, в которых мне довелось побывать на Западном фронте”, — вспоминал Фёдор Васильевич.
Фронтовые товарищи
После
окончания войны с Германией авиаполк, в котором служил Фёдор Васильевич Лапшов,
был перебазирован на Забайкальский фронт, где участвовал в Манчжурской
наступательной операции. В один из дней его эскадрилья возвращалась с
очередного боевого задания. Погода резко испортилась. Начался тайфун. Сильный
ветер не позволил экипажам приземлиться. Все те боевые товарищи, с которыми он
плечом к плечу воевал в 1943-45 г., погибли.
Офицер запаса
В апреле 1945 года майора Лапшова переводят в боевой резерв. После полученной травмы он был признан непригодным к лётной службе.
С апреля 1945 по июль 1946 г, он работает преподавателем воздушной навигации 2-го истребительного полка Московского военного округа.
В мае 1945 года после двух лет разлуки Фёдор и Нина поженились. В марте 1946 г. у них родилась дочь Таня, и в тот же год они переехали в г. Киев. Нина и Фёдор проживут вместе без малого 50 лет.
В 1946 году на 82 году жизни умер отец Василий Николаевич, который тяжело переживал потерю сыновей. Будучи человеком преклонного возраста, он стойко перенёс все лишения войны, помогая семье и раненым солдатам из соседнего госпиталя, не жалея себя.
Фёдор Васильевич пробует себя на гражданских работах: начальник водоканал треста, директор горпром и райпром комбинатов, но его настоящее призвание было летать, и он восстанавливается на лётной работе в гражданской авиации.
В 50-х годах он работает инструктором методистом Киевского аэроклуба, старшим штурманом лётно -съёмочного отряда аэрогеодезического предприятия, старшим штурманом аэросъёмочного отряда геофизических съёмок Украины. Совершал рискованые геологоразведовательные полёты на низких высотах в горах Карпат. Налетал 1,000,000 километров, чем очень гордился.
В 1971 году у него родился внук Миша, который, когда подрос, задавал ему бесконечные вопросы про войну. Дед Федя терпеливо вновь и вновь рассказывал фронтовые истории, но первым разговор о войне никогда не начинал.
В 1954 г. он встретился с братом Василием в Москве впервые после 20-летней разлуки. В 70-х -80-х неоднократно бывает на родине и могиле Афанасия Васильевича, встречается с семьёй и родственниками.
На пенсии его любимым занятием были рыбалка, охота, моторная лодка, стоящая на Выдубицком озере на Днепре и шахматы. Охотничьих собак Фёдор Васильевич невольно окликал по кличке Тарваль, как будто в память о своём верном друге, оставшемся тогда в горящем самолёте.
Самым ценным на свете он считал жизнь. Именно любовь к жизни и умение выживать выводило его из тех ситуаций, которые уготавливала судьба.
Когда-то в холодную октябрьскую пору от шторма на Киевском море, перевернулась лодка, в которой он рыбачил с другом, фронтовиком без ноги. Фёдор Васильевич плыл до берега в холодной воде несколько сот метров, вытаскивая на себе товарища. Добравшись до берега, без промедления оказал ему первую помощь, запуская дыхание и работу сердца. Ему тогда было без малого 70 лет.
К врачам Фёдор Васильевич обращаться не любил, лекарств до последних лет не принимал. “Я этого не признаю”, — говорил он. Единственным лекарством для него была природа, свежий воздух и настойка из молодых зелёных грецких орехов, которую он считал “эликсиром жизни”. Целительный эффект был прямо пропорционален регулярности употребления.
Фёдор Васильевич был яркой личностью, “душой компании”, эмоциональный, с широким взглядом на мир. За всем этим жизнь богатая событиями. Вокруг него всегда было множество друзей- фронтовиков. Шли годы, телефон звонил всё реже…
Каждый год на 9 Мая он с Ниной Филипповной ходил к вечному огню на могиле Неизвестного солдата в Киеве. Этот день был для них днём памяти о тех неизмеримых потерях, которые понесла их семья и вся страна в той войне. За столом первая рюмка была за тех, кто не вернулся с фронта. На центральном месте в комнате стояла фотография улыбающегося брата Афанасия в генеральской форме и звездой героя на груди.
В этот день Фёдор Васильевич надевал ордена. На улице к нему подходили люди, спрашивали про необычный Золотой орден на груди. Он каждый раз останавливался и терпеливо рассказывал про те далёкие годы. Вот только мало кто из прохожих замечал, что медаль “За победу над Германией” он носил обратной стороной. Образ Сталина с медали был спилен.
Майор Лапшов Фёдор Васильевич похоронен на Байковом кладбище в городе Киеве с воинскими почестями в 1994 году, рядом могила его жены.
Эпилог
В селе Лапшово, (бывшей деревни Чемизовка) из большой семьи Лапшовых уже давно никто не живёт. Жизнь распорядилась по своему. Потомки этого рода живут в разных городах и странах. Их объединяет память о своих предках.
**********
Биографический очерк составлен внуком Фёдора Васильевича Лапшова, Михаилом Анатольевичем Карпенко, при участии дочери Татьяны Фёдоровны (Лапшовой) Карпенко по воспоминаниям деда с использованием материалов его личного дела, истории семьи Лапшовых, составленной Михаилом Васильевичем Лапшовым, публикаций о нём в литературных источниках, а также семейных фотографий.
Окланд, Новая Зеландия 2020 г.